г. Санкт-Петербург, г. Пушкин,
ул. Пушкинская, д. 14
В недавно вышедшей, но обретшей популярность книге Коттлера и Карлсона «Терапевтическая катастрофа» (2024 г.) авторам, казалось, удалось невозможное. Известнейшие психотерапевты мира публично признавались в своих собственных огрехах и рассматривали ошибки и промахи на глазах, считай, всего мира. Каждую главу нас ждёт какой-нибудь интересный случай обязательно с разоблачением и раскаянием терапевта за совершённую ошибку.
Нет ничего легче и приятней для нас, психологов, анализировать и критиковать чужие случая, предполагая, что у нас самих получилось бы по-другому. Однако на эти случаи можно было бы взглянуть и по-другому, причём не с точки зрения терапевтической катастрофы, а уникального шанса дать клиенту значительно больше и лучше, а сама «катастрофа» представляет, хоть и очень чувствительный, но и самый кульминационный момент для такого взаимодействия. Вот один из таких моментов, хотя для того, чтобы передать контекст ситуации, придётся привести большую часть цитаты:
«Как-то раз я работал с юной девушкой, которая жаловалась на неуверенность в себе и социофобию. У неё был целый ряд проблем, которые она предпочитала держать при себе. Во время одной из встреч клиентка несколько лихорадочно призналась, что в далёком прошлом она якобы (впоследствии именно это проклятое слово и стало главным виновником моей непоправимой ошибки) подверглась сексуальному насилию со стороны членов сатанисткой секты. Раньше она сама этого не осознавала, однако предыдущий терапевт помог ей вытащить на свет божий эти травматические воспоминания и пришёл к выводу, что именно в этом и заключалась главная причина её тогдашнего состояния…
Клиентка категорически не желала вдаваться в подробности и наотрез отказывалась объяснить, что именно с ней произошло. В ответ на мои попытки выяснить хоть какие-то обстоятельства, она упорно твердила, что «эту историю она уже проработала с предыдущим терапевтом», что заставило меня усомниться в качестве пройденного лечения и в профессионализме специалиста. Ей я этого не озвучивал. Я прекрасно понимал, что, если она заметит во мне малейшую тень подозрения, это подорвёт её доверие и разрушит все надежды на хороший терапевтических контакт. В лучшем случае она сочтёт меня невежественным атеистом, а в худшем — запишет в категорию замаскированных сектантов. Примечательно, что сама девушка совершенно не проявляла параноидальных черт личности. Я всё больше склонялся к тому, что клиентка банально поддалась внушению предыдущего психотерапевта»…
Несмотря на все подозрения и сомнения, внутренний голос Стива умолял его не ввязываться и оставить тему сатанистов в покое. «Да что тебе неймётся? Неужели нельзя просто заняться её текущими проблемами и не ворошить прошлое? Если она не хочет разбираться в этой мутной истории и не стремится знать правду, это её право. Она обратилась к тебе, чтобы ты помог ей избавиться от социофобии. Вот с социофобией и работай. Это в твоей компетенции. К тому же в остальном девушка мыслит достаточно трезво, и у неё вполне хватает внутреннего ресурса, чтобы справиться с этой задачей.
Впрочем, после того как Стивен Лэнктон переключился на насущные проблемы клиентки, эта тема перестала всплывать во время сессий и со временем даже слегка забылась. Девушка была в восторге от достигнутых результатов, а Лэнктон считал её случай личным профессиональным успехом. В общем, эта история имела все предпосылки для того, чтобы счастливо завершиться. Не тут-то было!
Клиентка была настолько довольна прогрессом, стала настолько уверенно чувствовать себя в ситуациях социального взаимодействия и до того осмелела, что во время одной из сессий решила пожаловаться Стиву на ещё одну щекотливую проблему: боязнь интимной близости. Она призналась, что из-за своих страхов не может достичь оргазма, и ей слишком стыдно обсуждать эту проблему с партнёрами, что мешает ей строить отношения с мужчинами. Воодушевлённый недавними успехами, Стивен Лэнктон загорелся желанием помочь ей и охотно предложил проработать этот вопрос в терапии. Как оказалось, это была непоправимая ошибка. Поскольку он работал с клиенткой достаточно долгое время и успел выстроить с ней прочные доверительные отношения, подобный переход от одной проблемы к другой казался ему чем-то вполне естественным, даже невзирая на то, что тема секса всегда была для девушки очень эмоционально заряженной. Может, всё и обошлось бы, если бы не одно «но». Вдобавок ко всему Стив выбрал крайне неудачную формулировку. «Эту проблему можно решить! Если хотите, я помогу вам научиться достигать оргазма», — бесхитростно выпалил Лэнктон.
Девушка в шоке замерла. Увидев, как её лицо исказилось от ужаса, и осознав, что он только что ляпнул, Стив пустился в объяснения. «Позвольте мне объяснить. Вы неправильно меня поняли. Я ни в коем случае не предлагаю вам доводить себя до оргазма здесь, у меня в кабинете. Просто мы постараемся поработать с вашими страхами, чтобы в дальнейшем вам было проще расслабиться с партнёром в подобающей обстановке». Как бы Стивен Лэнктон ни старался донести до клиентки, что имел в виду совершенно не то, что она подумала, было уже поздно. Девушка смотрела не него с подозрением, стремительно замыкаясь в себе…
Меня искренне огорчила её реакция. Я буквально со слезами на глазах клялся ей в том, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не причинил бы ей вреда. Мне было невыносимо обидно, что она глупая фраза за долю секунды умножила на ноль все предыдущие успехи, — сокрушался Лэнктон. «Стив умолял клиентку не делать скоропалительных выводов. Он предлагал ей успокоиться, хорошенько всё обдумать, а потом продолжить терапию позднее, когда она будет к этому готова. Он даже посоветовал ей привести с собой на приём кого-нибудь из доверенных друзей, если она настолько боится оставаться с ним наедине.
Девушка так и не вняла доводам Стивена Лэнктона. Прямиком из его кабинета она отправилась к лечащему врачу, который направил её на психотерапию, и подала официальную жалобу на неэтичное и неподобающее поведение Стива»1Джеффри А. Коттлер, Джон Карлсон. Терапевтическая катастрофа. Киев, Науковий Свiт, 2024 г. С. 123 — 127..
Разумеется, мы не можем в данном случае провести полноценную супервизию за недостатком данных, но мы можем провести учебную. А именно, обратить внимание на два обстоятельства. Первое, это бессознательное желание и одновременно кошмар самого терапевта, который был выражен им при оценке трудной ситуации: она… «запишет его в категорию замаскированных сектантов». Но был и триггер, который выражал также неосознанные тенденции (например, для классически трактуемой попытки психики преодоления травматического события или в контексте лакановского «наслаждения», не стоит забывать и о ре-интроецированной проекции — из-за скудности представленного материала сложно точно идентифицировать механизм) и одновременно замаскированное опасение девушки, что Стив окажется тем самым замаскированным сектантом, которые её и насиловали. И он действительно им оказался! “Эту проблему можно решить! Если хотите, я помогу вам научиться достигать оргазма”, — бесхитростно выпалил Лэнктон». И, действительно, реакция не заставила себя ждать: «её лицо исказилось от ужаса». Всё. Это и был кульминационный момент.
Авторы книги трактуют данный случай как катастрофу — ведь терапия прекратилась, Стиву едва удалось выпутаться и объясниться регулирующей организации, не испортив свою репутацию. Однако, это могло стать поворотным моментом в самой терапии, следуя концепции самих авторов книги — проявления честности к самому себе, открытости, сочувствия, человеческих качеств. Зачастую такого рода клиентские случаи разрешаются решением проблем самого терапевта в отзеркаливающем случае клиента. Такого рода позыв — страх оказаться насилующим сектантом или сексуальной связи — могли стать для него хорошим поводом проработки данной ситуации со своим терапевтом. Либо, признавая в открытости свои желания, встретиться с ними и быть честным с собой и с клиенткой, раз, по заверению Стива, отношения у них «сложились».
Подходы в данном случаи могли быть разными — психоаналитическим (но для этого Стиву потребовалось бы больше времени для собственного анализа), феноменологическим или дазайн-аналитическим; для этого бы потребовались большие усилия, но дело (и клиентки, и всей его профессиональной жизни) того стоило. В конце концов, клиенты после инсайта на супервизии возвращаются даже спустя полгода, год или несколько лет. Можно даже представить, как бы было, если бы Стив не смалодушествовал, пустившись в объяснения (на самом деле подвердив все опасения), а оказался бы честным с собой, продолжив работу:
«Эту проблему можно решить! Если хотите, я помогу вам научиться достигать оргазма», — бесхитростно выпалил Лэнктон.
Девушка в шоке замерла. Увидев, как её лицо исказилось от ужаса, и осознав, что он только что ляпнул, Стив сначала оказался в замешательстве, но потом взял себя в руки. Он молчал, глядя, как меняется её лицо в попытке прояснить смысл сказанного и обдумывал, почему он именно так выразился. Так они просидели минуту или две. «Вот видите, — сказал он тихо после напряжённой тишины, — ведь даже терапевт может оказаться в роли сектанта-насильника, что уж говорить о партнёрах? Мы ведь и забыли с Вами про тот случай с сектой?».
Лицо девушки изменилось, но недоверие не сходило с лица. «Мне и вправду так показалось. Я почувствовала сильную опасность. Как странно, я думала, мы давно проработали тот случай с предыдущим терапевтом».
«Может быть, на самом деле Вы и пришли ради этого, решения самого главного события Вашей жизни, — продолжил Стив, — и мы подобрались очень близко к этому. Будет непросто, но если мы вместе с Вами приложим усилия, у нас будет шанс это преодолеть».
Так или иначе закончилась бы терапия в таком случае, мы не знаем, но случаи, приведённые в книге и конкретно процитированный выше — хороший повод задуматься, насколько терапевтическая катастрофа всегда является действительно катастрофой, а насколько — поворотным моментом на пути к исцелению. Саму книгу я очень рекомендую к прочтению — как для приобретения нового взгляда на терапевтическую практику и случающиеся ошибки, так и для понимания, что большинство ошибок не только могут быть исправлены, но и использованы для достижения поистине грандиозного терапевтического эффекта.