г. Санкт-Петербург, г. Пушкин,
ул. Пушкинская, д. 14
Сегодня я хотел бы поговорить о видах терапии. Не оспаривая того, что все виды терапий хороши (если они проводятся квалифицированным специалистом и имеют запланированный эффект), я хотел бы обратить внимание на некоторые моменты, которые обычно не принимают в расчёт люди, выбирающие терапию. Казалось бы, всё должно быть очень просто: я знаю, какой результат я хочу, и остаётся выбрать терапевта в рамках минимальных сроков и цены. Попробуем разобраться во всём этом.
Для начала мы обратим внимание на один простой пример. Выпускник, поступающий в какой-либо ВУЗ, пришёл на экзамен, взял билет и начал подготовку. Испытание серьёзное – от этого зависит и его будущая жизнь (будет ли она устроена в контексте стабильной профессии, продвижения, дохода) и, одновременно, прошлая (хорошо ли он готовился, ответственно ли учился в школе, был ли морально подготовлен к своему выбору). И вдруг начинается так называемая «паническая атака». Что делать выпускнику? У него нет, например, возможности остановить экзамен, отлучиться на десять сессий с психотерапевтом, а потом вернуться. У него есть один выход – применить относительно простые техники. Это могут быть дыхательные упражнения, медитации, парадоксальная интенция и так далее. И, прошу заметить – симптом пройдёт, студент сдаст экзамен (возможно, на «пять»), и даже осуществит свою мечту — поступит в ВУЗ. Но не исключено, что на другом таком же экзамене эта «паническая атака» снова начнётся и ему придётся снова применять все эти меры (или прервать экзамен, если симптомы станут более острыми).
К сожалению, большинство людей считают данный способ самым успешным и лучшим, не зная об остальных – ведь, например, от соматоформной дисфункции вегетативной нервной системы можно избавиться навсегда. Можно было бы только предполагать, как изменилась бы жизнь человека, если бы из неё навсегда исчезли дистонии, аллергии, гастриты, дерматиты, астмы, заболевания сердца как соматические проявления и появилась возможность построения здоровых отношений – без абьюза, газлайтинга, токсичных паттернов выбора партнёра, появилась бы возможность дышать полной грудью, ощущать и переживать жизнь во всех её проявлениях, обрести новые смыслы… Но, увы, для большинства наших соотечественников это пока недоступно, в силу психологической безграмотности и общественных установок.
Всё вышесказанное относится не только к экстренной психологической помощи, но и к различного рода психоактивным веществам – кофеину, никотину, алкоголю, депрессантам, которые не только стабилизируют острые состояния, но и блокируют возможность положительных ощущений, с появлением апатии, потерей смыслов жизни, радости, а в качестве побочных эффектов – ещё и риска развития онкологических заболеваний. Медицинские препараты не лечат душевные болезни – хотя, облегчая проживание симптома и предоставляя передышку организму, они дают шанс самостоятельного психологического восстановления – разумеется, в лёгких формах проявления какого-либо заболевания.
Таким образом, возникает вопрос о критериях результативности лечения, но перед ним – о том, что вообще считать результатом. Например, в клинической онкологии результатом является всего лишь облегчение психологического состояния пациента до момента смерти (и психологическая реабилитация родственников, но это не имеет отношения к теме настоящей статьи). Но согласитесь – излечение от рака и более комфортное умирание – совершенно разные вещи. Ещё один пример – лечение различных посттравматических стрессовых расстройств. Хотя техника предполагает в итоге нивелирование острых состояний, триггеров, более комфортное сосуществование с прошедшей травмой и даже, возможно, её забывание, но, как мы знаем, даже вытесненная травма способна существенно влиять на жизнь человека – уже в форме непредсказуемых и не имеющих внешних причин реакций и точно таких же симптомов.
Существуют и иные методы терапии, которые, одновременно, имеют более высокий порог вхождения и более длительные сроки. Например, психоаналитическая психотерапия и схожие психодинамические подходы, имеющие своим объектов анализ ранних детских переживаний и травм. Упрощая описание процесса терапии, скажем, что проживание таких переживаний ведёт к устранению симптома и даже цепочки симптомов, изменяет отношения и поведение в отношениях. Но, с другой стороны, такую терапию можно проводить бесконечно, поскольку неисчислимое число травм не позволит выявить их всех и прожить на протяжении человеческой жизни.
Совсем иной подход применяют экзистенциальные психологи, сталкивая человека с данностями его существования – смертью, свободой выбора, изоляцией и смыслом. Не беря пока в расчёт глобальную задачу – поиск и обретение смысла человеческого существования, такое столкновение позволяет построить более осознанные и осмысленные отношения с самим собой, окружающими людьми и миром, не убирая препятствия в виде детских травм. Нечто похожее по своему эффекту предлагает гуманистическое сопровождение, хотя детальный разбор данных методик не входит в тему настоящей статьи. Отдельно стоит упомянуть так называемую «эго-психологию», которая, возникнув из психоаналитического учения З. Фройда, полностью перевернула его, сделав акцент на укреплении инстанции «Я», а не отказе от неё.
В отличие от всех перечисленных видов терапий, направленных, по сути, на избавление от симптома и решение клиентского запроса, психоанализ оставляет решение проблем симптоматики «за скобками», как «побочный эффект», положив в основу своей теории и метода отказ от знания, понимания и желания аналитика с познанием всей глубины переживания собственного смятения и полной беспомощности анализандом. Также, ключевой особенностью психоанализа является отказ от инстанции собственного «Я», то есть её разрушение, а не укрепление, как декларирует современная эго-психология. Поэтому и объектом психоанализа, в отличие от психоаналитической психотерапии, является модификация и жизнь внутренних объектов, а не патологические реакции. Несмотря на эффективность и направленность на внутренние изменения, теоретические основы психоанализа в настоящее время недостаточно изучены; практически без внимания оставлены объяснения пар переноса-контрпереноса, интерпретации, а также онтологических параметров психоаналитической ситуации – времени, пространства, интерсубъективности, Другого.
Поэтому страшно осознавать, что так расплодившиеся в последнее время виды терапий могут «работать» лишь потому, что терапевт лишь случайно «натыкается» на некоторые ключевые точки возможностей реального воздействия – что прежде всего, влияет на сроки и качество терапии. Недаром говорят о том, что, если удастся построить отношения со своим терапевтом, это уже будет являться половиной успеха всей терапии. Но за этой фразой стоит действие целого комплекса глубинных механизмов, которые психологам и философам только предстоит изучить и использовать в своей работе. Центральными из них являются формирование опыта из потока переживаний; переосмысление интерпретации и описательных техник; изучение «длящегося акта» как феномена; пояснение работы механизмов формирования «аналитического третьего» Огдена или «психологической химеры» де М’Юзана. Отдельной проблемой является преодоление «критических периодов» в отношениях аналитика и анализанда.
Итогом нашего расследования является понимание принципов действия разных видов терапий и соотнесение их с нашими запросами. Однако, и тут-то не так-то всё просто. Приходя в терапию с один или несколькими пожеланиями, вскоре мы обнаруживаем, что они изменяются – не только вследствие более глубокого понимания, но и осознания новых истин – то есть, по сути, запрос может превратиться в противоположный. Однако, это неизвестно на начальном этапе взаимодействия, что может привести к очень серьёзным ошибкам. Классическим примером является разрешение запроса психологического бесплодия, когда пара хочет завести ребёнка. Медицинских противопоказаний нет, но забеременеть не удаётся. И тогда по рекомендации врача или по собственному желанию пара прибегает к поиску психолога с запросом: необходимо забеременеть как можно быстрее.
Пару не интересует вопрос, почему не удаётся забеременеть, они рассматривают друг друга как объекты и их интересует лишь конечный результат. Ведь правильным ответом может быть такой, что не удаётся забеременеть, поскольку один или оба партнёра бессознательно понимают, что в данный момент времени или конкретно с этим человеком брак и ребёнок будут несчастными. Ситуация несовместимости и последующего развода уже бессознательно ясна, но не выведена на сознательный уровень. Конечно, при таком рассмотрении в будущем запрос может измениться и пара разойдётся. Но этим будут спасены время жизни не менее, чем трёх человек.
Или пара находит психолога, работающего с причиной. Его не волнует дальнейшая судьба пары, а только результат. Он может «обмануть» глубинное знание партнёров через директивную терапию, гипноз или авторитетное мнение (мудрого старца, который обещает беременность за пару месяцев) и пара обретёт ребёнка. Но за этим последует развод, горевание, безотцовщина и все остальные возможные, но предсказуемые, неприятности.
Поэтому выбор вида терапии и терапевта является гораздо более сложным, чем, скажем, выбор клиники и хирурга для операции на сердце. Работа с терапевтом сама по себе – это не терапия; терапия – это то, что в конечном итоге, при обоюдном усилии, сработает. Безумием является выбор терапевта по территориальному расположению, самой низкой стоимости или продолжительности («хочу решить все свои проблемы за 1 – 2 раза»), поскольку в последующем придётся не начинать заново, а исправлять прошлые терапевтические ошибки. Выбирайте терапию и терапевта не по советам знакомых или хорошим отзывам – а самостоятельно и детально разобравшись в видах терапий и личности и мировоззрении терапевта, поскольку психология – это «наука о душе». Следовательно, произведённые изменения душевных состояний будут влиять на всём протяжении вашего существования, то есть в вечности, вечности как вертикальном разрезе по отношению к последовательной горизонтали нашей жизни.